Опера в четырёх актах с прологом Модеста Петровича Мусоргского; либретто композитора по одноимённой трагедии А. С. Пушкина и "Истории государства Российского" Н. М. Карамзина.
Первая постановка: Петербург, Мариинский театр, 27 января 1874 года.

Действующие лица: Борис Годунов (баритон или бас), Фёдор и Ксения (меццо-сопрано и сопрано), мамка Ксении (меццо-сопрано), князь Василий Шуйский (тенор), Андрей Щелкалов (баритон), Пимен (бас), Самозванец под именем Григория (тенор), Марина Мнишек (меццо-сопрано), Рангони (бас), Варлаам и Мисаил (бас и тенор), хозяйка корчмы (меццо-сопрано), юродивый (тенор), Никитич, пристав (бас), ближний боярин (тенор), боярин Хрущов (тенор), иезуиты Лавицкий (бас) и Черниковский (бас), бояре, стрельцы, рынды, приставы, паны и пани, сандомирские девушки, калики перехожие, народ московский.
Действие происходит в Москве в 1598-1605 годах.

Пролог. Картина первая.
Во двор Новодевичьего монастыря согнали народ молить на коленях Бориса Годунова венчаться на царство. Дубинка пристава «вдохновляет» народ «глоток не жалеть». Думный дьяк Андрей Щелкалов взывает к Богу о ниспослании «скорбной Руси утешенья». День подходит к концу. Издали доносится пение калик перехожих. «Божьи люди» направляются в монастырь, раздавая народу ладанки. И они ратуют за избрание Бориса.

Картина вторая.
Собравшийся в Кремле перед Успенским собором народ славит Бориса. А Борисом овладевают зловещие предчувствия. Но полно: никто не должен заметить сомнения царя, — вокруг враги. И царь велит созвать народ на пир — «всех, от бояр до нищего слепца». Славление сливается с колокольным звоном.

Действие первое. Картина первая.
Ночь. Келья в Чудовом монастыре. Свидетель многих событий, старец Пимен пишет летопись. Молодой монах Григорий спит. Доносится пение молитвы. Григорий просыпается. Его тревожит сон, «неотвязный, проклятый сон». Он просит Пимена истолковать его. Сновидение молодого монаха возбуждает в Пимене воспоминания прежних лет. Григорий завидует богатой событиями молодости Пимена. Рассказы о царях, сменявших «свой посох царский, и порфиру, и свой венец роскошный на иноков клобук смиренный», не успокаивают молодого послушника. С замиранием сердца внимает он старцу, повествующему об убийстве царевича Димитрия. Вскользь оброненное замечание, что Григорий с царевичем — ровесники, рождает в его голове честолюбивый план.

Картина вторая.
В корчму на литовской границе вместе с двумя бродягами, беглыми монахами Мисаилом и Варлаамом, приходит Григорий - он пробирается в Литву. Мысль о самозванстве всецело занимает Григория, и он не принимает участия в небольшом пиршестве, которое учинили старцы. Оба они уже сильно навеселе, Варлаам затягивает песню. Тем временем Григорий расспрашивает у хозяйки про дорогу. Из разговора с ней он узнает, что выставлены заставы: кого-то ищут. Но добрая хозяюшка рассказывает Григорию об «окольной» дорожке. Внезапно раздается стук. Легки на помине появляются пристава. В надежде на поживу — старцы собирают милостыню — пристава с «пристрастием» допрашивают Варлаама — кто они да откуда. Извлекается указ о еретике Гришке Отрепьеве. Пристав хочет запугать Варлаама — может быть, тот и есть бежавший из Москвы еретик? Читать указ вызывается Григорий. Дойдя до примет беглеца, он быстро выходит из положения, указывая приметы своего спутника. Пристава бросаются на Варлаама. Увидев, что дело принимает скверный оборот, старец требует дать ему самому прочитать указ. Медленно, по складам произносит он приговор Григорию, но Григорий подготовлен к этому — прыжок за окно, и поминай как звали...

Действие второе. Царский терем. Царевна Ксения плачет над портретом умершего жениха. Царевич Феодор занят «книгою большого чертежа». Мамка за рукоделием. Шутками-прибаутками и просто сердечным словом она пытается отвлечь царевну от горьких мыслей. На сказку мамки отвечает сказочкой царевич Феодор. Мамка подпевает ему. Они хлопают в ладоши, разыгрывают сказочку. Царь ласково успокаивает царевну, спрашивает Феодора о его занятиях. Вид Московского царства на чертеже вызывает у Бориса тяжкую думу. Во всем — и в бедствиях государства, и в несчастье своей дочери — он видит отмщение за совершенное злодейство — убийство царевича Димитрия. Узнав от Шуйского, хитрого царедворца, о появлении в Литве Самозванца, Борис требует у Шуйского подтверждения гибели царевича. Шуйский коварно расписывает подробности злодейства. Борис не выдерживает пытки: в колеблющихся тенях ему мерещится призрак убитого мальчика.

Действие третье. Картина первая.
В Сандомирском замке Марина - за туалетом. Девушки развлекают ее льстивой песней. Панна Мнишек недовольна: о славных победах Польши хочет слышать она, мечтает честолюбивая Марина о престоле царей московских. Появляется иезуит Рангони. Властью церкви он заклинает Марину опутать любовными сетями Самозванца.

Картина вторая.
Лунной ночью в саду, у фонтана, мечтает о Марине Самозванец. К нему подкрадывается Рангони. Сладкими речами о красоте Марины иезуит выманивает у Самозванца признание в страстной любви к гордой панне. По саду проходит шумная толпа веселых гостей — они предвкушают победу польского войска над войском Борисовым. Самозванец скрывается за деревьями. Появляется Марина. Ласками, капризами и насмешками разжигает она честолюбие Самозванца.

Действие четвертое. Картина первая.
Перед собором Василия Блаженного народ оживленно обсуждает слухи о приближении войска Самозванца, службу в церкви, предание анафеме Гришки Отрепьева и вечную память, что пропели царевичу Димитрию. Простой народ уверен, что Самозванец и есть настоящий царевич Димитрий, и возмущен кощунством — петь вечную память живому! Вбегает Юродивый, за ним стайка улюлюкающих мальчишек. Юродивый садится на камень, чинит лапоть и поет. Мальчишки обступают его, отнимают копеечку, которой тот только что хвалился. Юродивый плачет. Из собора выходят бояре, они раздают милостыню. Начинается царское шествие. На коленях, протянув руки к царю, молят хлеба изголодавшиеся, оборванные — весь народ, собравшийся на площади. Борис, увидев горюющего Юродивого, останавливается, спрашивает, чем его обидели. Юродивый наивно-дерзко просит царя зарезать обидчиков-мальчишек, как тот зарезал маленького царевича. Борис останавливает стражу, бросившуюся к Юродивому, и просит, чтоб молился за него блаженный. Но нельзя молиться за царя Ирода — «Богородица не велит. Таков и приговор народа.

Картина вторая.
В Грановитой палате Московского Кремля происходит заседание боярской думы. Решается участь Самозванца. Тугодумные бояре жалеют, что без Шуйского «не ладно вышло мненье». А вот и князь Василий. Его рассказ о припадке Бориса вызывает недоверие бояр, но с возгласом «Чур, дитя!» появляется сам царь. Придя в себя, Годунов садится на царское место и обращается к боярам. Шуйский прерывает его предложением выслушать смиренного старца, желающего поведать великую тайну. Это Пимен. Его рассказ о чуде прозрения, связанного с именем убитого царевича, лишает Бориса сил. Чувствуя приближение смерти, он зовет к себе царевича Феодора и дает сыну строгий наказ справедливо править Русью, чтить угодников божьих, беречь сестру, и молит небо о милости к своим детям. Раздается погребальный звон, и близится надгробный вопль — схима, «в монахи царь идет» (царей перед смертью постригали в монахи). Борис умирает.

Картина третья.
Лесную прогалину под Кромами заполняет толпа бродяг. Они глумятся над воеводой Годунова, боярином Хрущовым. Тут как тут Варлаам и Мисаил, подстрекающие народ рассказом о казнях и расправах на Руси. На это один приговор у народа — «Смерть, смерть Борису!» Под горячую руку попадаются иезуиты. Появляется Самозванец, народ приветствует его. И хотя иезуиты и воевода освобождены Самозванцем, все уходят за ним на Москву. На камне одиноко сидит лишь Юродивый. Скорбная песнь его предрекает беду, слезы горькие, темень темную, непроглядную.

В. Панкратова, Л. Полякова