Рихард Вагнер. Моя жизнь
1850—1861

106

От Бюлова я знал о молодом, более не практикующем враче Августе Гасперини, с которым он познакомился в Баден-Бадене и в котором подметил особенный интерес к моей музыке. Вскоре я посетил и его. Но, не застав его в Париже, я обратился к нему с письмом. В свою очередь, он прислал ко мне своего друга Леруа, симпатичной внешностью расположившего меня в свою пользу. Он приобрел мое доверие главным образом тем, что сразу посоветовал не иметь сношений с таким темным сотрудником театральных газет, каким оказался Шарналь, и рекомендовал Роже, одаренного, опытного, владеющего немецким языком и пользующегося большой популярностью в Париже оперного певца. У меня свалился камень с плеч. Я принял приглашение, которое Леруа доставил мне через посредство какого-то своего друга, и в один прекрасный день отправился в загородное имение Роже. Название имения этого прославленного в то время парижского тенора я забыл. Некогда это был замок какого-то маркиза, окруженный громадным охотничьим парком. Именно страсть его к охоте и была причиной несчастья, незадолго перед тем лишившего симпатичного певца правой руки. Теперь, по прошествии нескольких месяцев со времени этой катастрофы, я нашел Роже совершенно выздоровевшим. Но правая рука была у него ампутирована до локтя. Все зависело от того, оправдается ли уверенность знаменитого механика, обещавшего заменить отсутствующую руку искусственной, годной для движений на сиене. Как я мог убедиться некоторое время спустя, ожидание это действительно оправдалось довольно удовлетворительным образом. В бенефисном спектакле, предоставленном Роже администрацией Большой оперы, он с необыкновенной ловкостью действовал правой рукой. Это вызвало бурные аплодисменты публики. Тем не менее ему пришлось убедиться, что его считают «инвалидом», и с этого времени карьера его на сиене Большой оперы была кончена. В настоящий момент ему было приятно, что мое предложение открывало ему путь к литературной деятельности. Он с радостью согласился заняться «Тангейзером». Сделав перевод нескольких главных мест текста, он спел отрывки, показавшиеся мне очень удачными. Проведя у него иелый день и переночевав, я покинул замок этого человека, бывшего до сих пор баловнем судьбы и отныне обреченного на грустное будущее. Я уехал в хорошем настроении, с надеждами в сердце. Его интеллигентное проникновение в мою оперу дало мне приятное представление о высокой культурности французского духа. Тем не менее мне скоро пришлось отказаться от сотрудничества с Роже. Поглощенный всецело своим собственным положением и попытками при данных грустных обстоятельствах найти для себя новую почву деятельности, он оставлял почти без ответа мои запросы о ходе работы. Вскоре я окончательно потерял его из виду.

← к оглавлению | продолжение →