Антон Рубинштейн — уникальное явление русской музыкальной культуры. Плодовитый композитор, один из лучших пианистов своего времени, замечательный педагог, он был и выдающимся музыкально-общественным деятелем, необычайно много сделавшим для профессиональной русской музыки. Именно он, понимавший значение серьезного образования для музыкантов, открыл первую в России консерваторию, профессором и директором которой был много лет. Колоссальна и его просветительская работа, выразившаяся, в том числе, в сериях так называемых исторических концертов, в которых он представил публике фортепианную музыку от ее зарождения до современности.

В композиторском наследии Рубинштейна — более двухсот сочинений, среди которых главное место занимают опера «Демон» и романсы, в частности, знаменитые «Персидские песни». Им написано шесть симфоний, несколько одночастных симфонических произведений, пять фортепианных, два скрипичных и два виолончельных концерта, множество более мелких инструментальных пьес, оратории «Потерянный рай» и «Вавилонское столпотворение», кантата «Утро». Огромное внимание он уделял оперному жанру: «Дети степей», «Фераморс», «Маккавеи», «Нерон», «Купец Калашников», «Горюша» — вот лишь некоторые из написанных им опер.

Антон Григорьевич Рубинштейн родился в обеспеченной и культурной еврейской семье крестившихся в православие выходцев Бердичева 16 (28) ноября 1829 года в корчме деревни Выхватинцы Бессарабской губернии (ныне Молдавия), где его мать застали роды. Сохранившийся портрет деда с золотой медалью императора Александра I свидетельствует о его достойном общественном положении. Своим детям он также сумел дать хорошее образование. Отец композитора, Григорий Романович Рубинштейн, был образованным человеком, весьма гостеприимным и хлебосольным. В молодости он арендовал участок земли на берегу Днестра близ деревни Выхватинцы, при переезде в которую и родился Антон. В 1831 (по другим сведениям — 1832 или даже около 1834) году семья переехала в Москву, где был нанят дом за Покровским мостом.

Это переселение — первое, что запомнил в своей жизни мальчик. Он рано проявил незаурядные музыкальные способности, начальные уроки фортепианной игры ему дала мать, Калерия Христофоровна, а с 1837-го по 1843 год с ним занимался А. Виллуан. После этого Рубинштейн уже ни у кого не брал уроков фортепианной игры. Его первые выступления в качестве пианиста состоялись в Москве в 1839 году и прошли с таким успехом, что отец пожелал, как вспоминал Рубинштейн, «определить» его в Париж. Виллуан повез его во Францию, однако в консерваторию мальчик поступать не стал. «Одни говорили, что я не так учен, как следует, другие — что я лучше тех, которые там учатся. А мне кажется, что дело было просто в самолюбии моего же учителя, который сказал отцу, что нельзя меня в консерваторию отдать потому, что хотел оставить меня у себя, хотел сам со мной заниматься», — вспоминал далее Рубинштейн.

По-видимому, Виллуан не желал делить с кем-либо славы педагога гениального пианиста. Мальчик бывал у Шопена, играл со знаменитым скрипачом Вьетаном. Потрясающее впечатление произвел на него Рубини, певший тогда в Парижской опере. «Ничего подобного я и потом не слыхал, да ничего подобного никогда и не бывало. Я всегда старался подражать его пению. Он был моим учителем; но осознание этого появилось позже. Я познакомился с ним», — продолжал Рубинштейн в своих воспоминаниях.

Услышанный Листом, он получил благословение великого музыканта, предсказавшего ему блестящую будущность и посоветовавшего для дальнейшего совершенствования ехать в Германию. Рубинштейн посетил разные страны, с неизменным успехом выступая в аристократических салонах. Его узнали многие представители высшей аристократии, в том числе совсем еще молоденькая английская королева Виктория и великий князь Константин Николаевич.

Умная и деятельная Калерия Христофоровна, понимавшая недостаточность как музыкального образования сына, который занимался со своим учителем исключительно фортепианной игрой, так и его общего образования, в 1844 году повезла его в Берлин вместе с младшим сыном, Николаем, также превосходным музыкантом, впоследствии основателем Московской консерватории. Мальчики начали занятия теорией музыки у Зигфрида Дена, самого крупного теоретика Германии, бывшего учителя Глинки. К несчастью, через два года скончался отец, Григорий Романович, оставив дела в расстроенном состоянии. Денег на дальнейшее пребывание за границей не было, и мать с младшим сыном вернулись на родину, а старший остался в Берлине, чтобы закончить образование. По прошествии нескольких месяцев он поехал в Вену, где бедствовал, давая грошовые уроки. Как было и со многими другими музыкантами, начинавшими как вундеркинды, те, кто приветствовал «маленькое музыкальное чудо», теперь оставались равнодушными. Сочинения, которых к этому времени у Рубинштейна появилось достаточно много, никакого дохода не приносили. Лист, к которому он обратился за помощью, никак не предполагал, что положение молодого музыканта столь бедственно, и сухо сказал ему, что талант должен сам пробивать себе дорогу. В конце 1847 года музыкант вернулся в Берлин, где его застали события революции 1848 года. Ему пришлось уехать в Россию, причем возвращение было связано с немалыми трудностями: он уезжал ребенком, вписанным в паспорт матери, а возвращался взрослым, но без паспорта. Начались долгие и сложные хлопоты. На таможне у него изъяли сундук с нотными рукописями, посчитав их тайными зашифрованными политическими работами. Так пропало все, что было им написано в юношестве.

Рубинштейн долго не мог найти в Петербурге пристанища, ночуя у знакомых, кочуя от одного к другому. Только после того, как за юношу заступились знавшие его по зарубежным гастролям братья графы Виельгорские и князь Одоевский, ему разрешено было остаться в столице. Наконец, из Бердичева прибыл паспорт, и Рубинштейн на законных основаниях поселился в Петербурге, где началась его широчайшая деятельность.

Рубинштейн знакомится со всеми истинными ценителями музыки, во главе которых стоит великая княгиня Елена Павловна. Она берет музыканта под свое покровительство и назначает своим «придворным» пианистом и аккомпаниатором. Парадоксально, но вхожий в высшие круги придворного общества, знакомый не только со многими великими князьями, но и с царем, ценимый такими просвещенными любителями, как Виельгорские и Одоевский, Рубинштейн вынужден давать грошовые уроки, так как не только его концерты, пользующиеся огромным успехом, никаких доходов не приносят, но и Елена Павловна не платит ему жалованья. Единственное, что время от времени имеет от своих высоких покровителей музыкант, это ценные подарки, которые тут же отправляются в ломбард, как ранее отправились туда же и никогда не были выкуплены подарки царствующих особ Европы, привезенные из зарубежной поездки.

В эти первые петербургские годы Рубинштейн много сочиняет в разных жанрах, в том числе несколько опер по идее Елены Павловны, которая предложила написать цикл одноактных опер из жизни разных народов России. В 1854 году Рубинштейн предпринимает поездку в Европу. Поскольку денег нет, ему приходится прибегнуть к помощи мецената, графа Матвея Виельгорского. Цель поездки — стремление расширить свой кругозор. «Перемена климата, обмен мыслями, новые лица, другие впечатления, — все это крайне необходимо человеку, а особенно артисту, — пишет он матери. — Теперь я утопаю в этом и надеюсь, что оно принесет свои плоды». Кроме того, Рубинштейн желает познакомить Европу со своими сочинениями, завоевать себе имя. Он посещает Листа, который тепло относится к нему, считая Рубинштейна лучшим после себя пианистом мира, с пониманием относится и к его творчеству. Именно Лист в октябре 1854 года ставит одноактную оперу Рубинштейна «Сибирские охотники», а в марте 1858 года исполняет его ораторию «Потерянный рай» по Мильтону. Несколько лет длятся поездки, во время которых музыкант завоевывает всю Европу. Его знают и ценят значительно больше, чем в России. Он выступает как пианист, звучит и его собственная музыка — симфонии, фортепианные концерты, камерные сочинения. Рубинштейн посещает Париж, Лондон, Вену, Лейпциг, Веймар, Галле, Роттердам. В Париже пресса пишет, что Рубинштейн «произвел впечатление, какого не запомнить со времени Листа». В Вене всемогущий критик, законодатель музыкальных вкусов Ганслик отмечает не только гениальный виртуозный талант Рубинштейна, но и хорошие качества его музыки.

«В 1856 году я был вызван Еленой Павловной в Москву, — продолжает Рубинштейн свои воспоминания. — В связи с коронацией (Александра II. — Л. М.) устраивались разные концерты у Елены Павловны. Я приехал днем позже коронации и пробыл тогда в Москве недели две-три. <...> После коронации Александра Федоровна (вдовствующая императрица. — Л. М.) и Елена Павловна отправились жить в Ниццу. Я получил приглашение провести там некоторое время. Елена Павловна звала меня поехать своим «музыкантом-истопником». Это было нечто вроде службы, правда, внештатной, с эпизодическим, а не ежемесячным жалованием. <...> Зимой 1857 года Елена Павловна возвратилась в Россию. Я поехал на некоторое время в Париж и Лондон, а затем также вернулся в Петербург».

Вернувшись в Петербург в 1858 году, Рубинштейн начинает хлопоты по учреждению Русского Музыкального общества. В 1859 году он обращается к министру просвещения с письмом, в котором доказывает необходимость профессионального музыкального образования. Уже в следующем году ему удается открыть в Михайловском дворце Музыкальные классы, а 8 сентября 1862 года состоялось официальное открытие Петербургской консерватории, директором которой его назначают. Работе на посту директора Рубинштейн отдает все свое время, жертвуя сочинением и исполнительством, но она оказывается крайне неблагодарной. Уязвленное самолюбие музыкантов, не попавших в состав учредителей консерватории, — Львова, Вильбоа, Ф. Толстого и других побудило их начать настоящую травлю в прессе. Львов, руководитель Придворной певческой капеллы, даже грозил отставкой придворным певчим, если они будут принимать участие в концертах РМО. Критика уничтожающе отзывается о концертах РМО, отрицает какое бы ни было композиторское дарование и дирижерские способности Рубинштейна, вымещая тем самым свое недовольство консерваторией, которую даже передовые музыканты, члены Могучей кучки, считают учреждением, вредным для русского искусства.

Летом 1865 года, будучи на отдыхе в Баден-Бадене, Рубинштейн женится на дочери действительного статского советника Вере Александровне Чукуановой. Счастливая семейная жизнь придает ему новые силы. Его домашнее обзаведение очень скромно: бессребреник по натуре, он отдает любимому детищу — консерватории — не только почти все время, но и деньги. На протяжении шести лет, с 1861 по 1867 год, все директорское жалованье идет в пользу неимущих учеников консерватории, причем Рубинштейну приходится отказывать себе во многом. Концертная деятельность сокращена до предела, так как консерватория не оставляет для нее времени. Наконец, в одном из писем 1866 года Вера Александровна сообщает одному из родных: «Я упрекнула его, что он не артист, что он не любит своего инструмента, не занимается им. Это задело его за живое». Возможно, упрек сыграл свою роль. А может быть, просто положение стало для музыканта невыносимым. В 1867 году он подал в отставку. Сам он так объяснял ее причину: «Я не сошелся во мнении с профессорами на самую суть и цель преподавания... Я был на стороне самой серьезной музыки, другие же подчинялись желанию публики. Я хотел оставить в консерватории для дальнейшего образования тех молодых учащихся, которые получили на экзамене полные баллы; профессора восставали, заявляя, что раз балл выставлен, следовательно, учащиеся выпущены из консерватории. Я хотел добиться большей зрелости и самостоятельности учеников, хотел, чтобы они развивались не столько в ширину, сколько в глубину и высоту...» Не без основания гордился Рубинштейн своими выпусками (их при его директорстве было три), в которых блистали композитор Чайковский, музыкальный критик Ларош, певица Лавровская, пианистка Есипова.

Сложив с себя обязанности директора, Рубинштейн отправляется в длительную концертную поездку. В течение нескольких лет он ездит по странам Европы и везде имеет колоссальный успех. Продолжается и активная композиторская деятельность. Пишется духовная опера «Вавилонское столпотворение», музыкально-характеристическая картина «Иван Грозный». К 1871 году относится создание его лучшего произведения — оперы «Демон». Премьера оперы, состоявшаяся через четыре года под управлением Э. Ф. Направника, прошла с большим успехом, и «Демон» на многие десятилетия закрепился в репертуаре. В 1872—1873 годах Рубинштейн посещает Америку и завоевывает местную публику. На заработанные в этом турне деньги он покупает виллу в Петергофе под Петербургом. Там отдыхает летом и осенью 1873 года, после чего отправляется на гастроли в Италию, Германию, Францию и другие европейские страны, где выступает как пианист и дирижер своих симфонических произведений и опер. Время от времени он возвращается в Россию — дает концерты, в 1875 году осуществляет премьеру Четвертой симфонии в симфоническим собрании РМО, в январе 1877 года дирижирует первыми спектаклями оперы «Маккавеи» в Мариинском театре.

Оперы Рубинштейна с успехом идут на зарубежных сценах. Так, «Фераморс» по поэме Томаса Мура «Лалла-Рук», первоначально поставленный в Дрездене, затем, в переработанном виде, ставится в Вене, Милане, Данциге и лишь через много лет после этого — в Мариинском театре. «Маккавеи» в течение одного года ставятся в Берлине, Праге и Стокгольме. «Нерон» пишется по заказу парижской Grand Opera, но премьера проходит в Гамбурге, а затем — ставится в Берлине и Данциге. «Демон», кроме Петербурга, а потом и Москвы, идет в Лондоне, Лейпциге, Варшаве и других городах. Однако за рубежом наибольшим успехом пользуется не «Демон», который кажется «слишком русским», а «Маккавеи».

В сезон 1882—1883 годов Рубинштейн дает ряд благотворительных концертов в пользу фонда памятника Глинки, которого он глубоко почитает. В течение 1885—1886 годов начинается новая серия концертных выступлений: Рубинштейн дает цикл исторических концертов в Петербурге, Москве, Вене, Брюсселе, Берлине, Лондоне, Париже, Лейпциге, Дрездене. В этих уникальных концертах прослежен весь путь развития фортепианной музыки. Критикой они были оценены как огромное культурное явление. И этими концертами, в полном расцвете исполнительского дарования, Рубинштейн завершает пианистическую карьеру. «Я отказался от публичного исполнения, когда заметил, что играю дома для себя лучше, чем перед публикой», — замечает художник в своих «Афоризмах». Редкие выходы на сцену в последующие годы объясняются либо благотворительными целями, либо чрезвычайно настойчивыми просьбами многочисленных поклонников. Основные сочинения этого периода — библейское сценическое представление «Суламифь» по «Песне песней» царя Соломона, балет «Виноградная лоза», оперы «Купец Калашников», «Попугай», «Горюша». В 1887 году Рубинштейн, вторично приглашенный на пост директора консерватории, занимает его с тем, чтобы «чинить расшатавшиеся устои». Он остается директором до 1891 года, и за эти годы им осуществляется колоссальная работа. Прежде всего, консерватория получает в собственность здание Большого театра, которое перестраивается в соответствии с нуждами учебного заведения. Рубинштейн ведет класс фортепиано, курс истории фортепианной литературы (цикл лекций-концертов). Пишет статьи в защиту консерватории и общедоступных оперы и симфонических концертов. Осенью 1889 года Рубинштейн диктует стенографу «Автобиографические воспоминания».

Через год Рубинштейн решает окончательно покинуть не только консерваторию, но и Россию. Репортеру одной из газет он говорит открыто: «Музыкального дела у нас нет; у нас есть музыкальные гадости... Интриги, сплетни, а дела-то, строго говоря, никакого. И за границей существуют разные лагери, так сказать, литературные враги, у нас же все сводится на личные отношения: врагов идеи нет, а существуют какие-то личные счеты». Уставший от всего этого Рубинштейн в 1891 году окончательно уходит в отставку и вскоре переселяется в Дрезден. Но еще за год до этого, в 1890-м году, Рубинштейн выделяет значительный капитал на организацию Международного конкурса пианистов и композиторов с премией его имени.

Последние годы жизни являются как бы прощанием с музыкальным миром: Рубинштейн совершает поездки с благотворительными концертами в Гамбург, Берлин, Прагу, Лейпциг, Тифлис (Тбилиси), Штутгарт, Бонн, Кенигсберг, Руан, Петербург. Последний благотворительный концерт был дан в столице 2 января 1894 года. После выступлений в разных городах Германии в июне он вернулся на свою виллу в Петергофе. Здесь в работе над сюитой для оркестра, посвященной РМО, и увертюрой к открытию здания консерватории (оба ор. 119), Рубинштейн провел лето и осень.

Рубинштейн умер 8 (20) ноября 1894 года в Старом Петергофе. В тот же день в консерватории в присутствии почти полного состава профессоров и студентов была отслужена панихида. Отпевание проходило в соборе Святой Живоначальной Троицы на Измайловском проспекте. Народа собралось такое множество, что пришлось выставить взвод солдат для поддержания порядка. Похороны состоялись в 65-й день рождения музыканта — 16 (28) ноября на Никольском кладбище Александро-Невской Лавры в Петербурге. В 1938 году прах Рубинштейна был перенесен в Некрополь Александро-Невской Лавры, на Композиторскую дорожку.

Л. Михеева