Артюр Онеггер — один из крупнейших композиторов XX века. В его музыке нашли отражение трагедии своего времени, все то, с чем пришлось столкнуться миллионам людей планеты. Подобно симфониям Шостаковича, романам Хемингуэя, Маркеса или полотнам Пикассо, музыка Онеггера проникнута тревогой за судьбы человечества, будущее культуры. В его произведениях органически слиты напряженнейшая эмоциональность и трезвая критическая мысль, а трагизм миросозерцания приводит к сгущенному драматизму, острой экспрессии.

Швейцарец по происхождению, Онеггер — выдающийся представитель французского искусства: композитор, дирижер, музыкальный деятель. Он стремился к воплощению общечеловеческих идеалов, утверждению высоких этических ценностей. Онеггер оставил такие замечательные образцы драматического искусства как опера « Антигона», оратории «Крики мира» и «Жанна д'Арк на костре». Его симфонии отличаются богатством жизненных образов, яркими контрастами, высоким этическим пафосом. В трех публицистических книгах Онеггер предстает как одаренный литератор, талантливый критик, оригинальный мыслитель.

Артюр Онеггер родился 10 марта 1892 года в Гавре, в семье швейцарского коммерсанта, переехавшего во Францию из Цюриха. В семье были очень сильны протестантские традиции, отнюдь не типичные для католической Франции, но естественные для сурового швейцарского характера. Их с детства впитал в себя мальчик. Музыкальный дар Онеггера проявился рано. Семья способствовала его выявлению. Мать была неплохой пианисткой-любительницей, особенно увлекавшейся музыкой Бетховена. Отец, обладавший хорошим голосом, больше склонялся к опере. Артюр начал заниматься музыкой самостоятельно. Сначала его любимым занятием было дирижирование: отец сделал набор оркестровых инструментов из картона, и мальчик с увлечением руководил своим оркестром. Особенно нравилась ему скрипка. Едва умея разбирать ноты, он очень любил играть с листа сонаты Бетховена. Вскоре он начал сочинять и собственную музыку — сонаты и трио для двух скрипок и фортепиано, которые исполнял с матерью и другом отца, профессиональным скрипачом.

В Гавре не было оперного театра, и приезд гастролирующей труппы был крупным событием. Оперные спектакли «Фауст» и «Гугеноты» Артюр увидел в 9 лет и сразу загорелся идеей сочинить оперу. Он сам набросал либретто и, не зная басового ключа, всю музыку записывал в скрипичном, сделав примечание — «петь на две октавы ниже». Увидев такое пристрастие сына, отец решил обучать его музыке. В 13 лет Артюр стал заниматься гармонией у церковного органиста и игрой на скрипке у одного из местных музыкантов.

В 1909 году юный Онеггер поступил в консерваторию в Цюрихе, а через два года перевелся в Парижскую консерваторию, в класс скрипки Л. Капе. Вскоре обнаружилось, что его способности скрипача довольно скромны, и основное внимание Онеггер стал уделять занятиям контрапунктом у А. Жедальжа, композицией, оркестровкой и дирижированием у Ш. М. Видора и В. д'Энди.

Занятия прервала Первая мировая война. Как швейцарскому подданному, ему с 1914 по 1916 год пришлось нести службу в пограничных войсках Швейцарии. Лишь по окончании войны его занятия продолжились.

В начале 20-х годов музыкант стал членом так называемой «Шестерки» — группы композиторов, в которую кроме него входили Дариус Мийо, Жорж Орик, Франсис Пуленк, Луи Дюрей и Жермена Тайфер; их вдохновителем был поэт и художник Жан Кокто. Молодые музыканты отказывались «от приятностей дебюссизма, от всяких иллюзий» и призывали к созданию нового искусства. «Шестеркой» их назвали по аналогии с русской «пятеркой» — Могучей кучкой, хотя это были очень разные творцы, каждый из которых в дальнейшем пошел своим собственным путем. Общей для них была жажда обновления. В своих творческих поисках они ориентировались на Стравинского, широко известного во Франции благодаря «Русским сезонам» — гастролям в Париже знаменитой балетной труппы Дягилева, в репертуар которой, наряду с другими произведениями, входили «Жар-птица», «Петрушка» и «Весна священная». В то же время в Париже с большим успехом выступал Прокофьев, и хотя он был почти ровесником членов «Шестерки», его могучий талант, совершенно сложившийся, также оказал на французских музыкантов сильное воздействие.

Ранние сочинения Онеггера — циклы романсов, симфонический Прелюд к драме Метерлинка «Аглавена и Селизетта», струнный квартет, скрипичная соната — в отличие от музыки его друзей носят следы влияния классиков и поздних романтиков. Оннегер не отрицал традиций и проявлял себя музыкантом ищущим, но чуждавшимся крайних взглядов. Его сотоварищи дерзко провозглашали: «Долой Вагнера! Долой Равеля!», он же утверждал, что «восхищается в вагнеровском творчестве глубокой традицией музыкального искусства, созданной Бахом и Бетховеном».

К 1924 году «Шестерка» распалась. Музыканты, проповедующие крайние взгляды, сгруппировались вокруг Сати. Онеггер к концу 20-х годов стал центром другого сообщества, в которое входили композиторы, талантливые исполнители, художники, поэты. В эти годы он — автор драматической оратории «Царь Давид», которая была переработана в оперу-ораторию и получила безусловное признание. «Родился новый великий музыкант», — писали газеты. Онеггер стал признанным мэтром. Многие молодые музыканты обращались к нему за советами, считали его своим учителем.

В 1926 году композитор женился. Его избранницей стала пианистка и композитор Андре Ворабур, давняя участница Концертов новой молодежи, организованных «Шестеркой». Творчество Онеггера в эти годы очень активно и разнообразно по жанрам: библейская драма «Юдифь», лирическая трагедия «Антигона», балеты «Под водой» и «Роза из металла», Первая симфония, оратория «Крики мира». С конца 20-х годов Онеггер все больше посвящает себя концертной, в основном дирижерской, деятельности, сначала во Франции, а затем и за рубежом. Его выступления проходят в Риме, Вене, Лондоне, Кёльне, Чикаго, Бостоне, Брюсселе. В 1928 году он дал три концерта в Ленинграде, вызвавшие живейший интерес.

В 1934 году во Франции возник Народный фронт, объединивший все прогрессивные силы страны. Это было ответом на фашистский путч, организованный в феврале французскими сторонниками Гитлера, пришедшего к власти в Германии. Для поддержки Народного фронта музыканты образовали Народную музыкальную федерацию. Основавшая собственный журнал, федерация пропагандировала идеи народности и демократизма в искусстве, работая над повышением музыкальной культуры народа. Онеггер стал ее активным деятелем. Он сочинял песни для рабочих самодеятельных хоров, вместе с друзьями создавал музыку к массовым празднествам. Так, ему принадлежит марш «Взятие Бастилии» в спектакле «14 июля», состоявшемся в годовщину этого события. Для спектакля «Свобода», поставленного во время Международной выставки 1937 года, композитор пишет прелюдию «На смерть Жореса». Как народную патриотическую фреску воспринимают современники и драматическую ораторию «Жанна д'Арк на костре» (1935). Закончив ее, композитор в сотрудничестве с Ж. Ибером пишет оперу «Орленок». После премьеры в Grand Opera критика отмечала, что подобного успеха театр не видел со времен «Кавалера розы» Р. Штрауса.

Весной 1940 года фашисты оккупировали большую часть Франции. На фронте и в концлагерях погибли многие музыканты, друзья Онеггера. Он же в начале войны эвакуировался на юго-запад страны, оставшийся формально свободным, но зимой вернулся в Париж. Вскоре ему, все еще швейцарскому подданному, удалось выехать в Лозанну. Там он создает радиоспектакли, призванные поддержать дух сражающейся Франции: оперу-ораторию «Кристофор Колумб», радиоспектакль «Биения мира». В 1941 году пишет Вторую симфонию с «Победной песнью» в финале. Исполнить ее в оккупированном Париже было невозможно, но о ней знали (премьера состоялась сразу после Освобождения, 22 ноября 1944 года). А в 1941 году прозвучала оратория Онеггера «Пляска мертвых», воспринятая публикой как вызов оккупантам. «Огромная толпа энтузиастов стремилась в зал старой консерватории. На какой-то момент жизнь снова приобретала значение, которое она чуть было не утратила», — вспоминал очевидец. Несмотря на жесткую цензуру, музыкальный Париж сумел отметить пятидесятилетие композитора: в 1942 году состоялась «неделя Онеггера», во время которой была исполнена «Антигона», получившая новое, патриотическое звучание в условиях оккупации.

В 1944 году музыкальные деятели возвращаются в освобожденный Париж. Онеггер расширяет свою публицистическую деятельность. Выходят его статьи и книги, посвященные роли композитора в обществе. «Я — старый пессимист, — пишет он в обращении к молодежи. — Я думаю, что всей нашей культуре — всем искусствам и прежде всего музыке — суждено вскоре исчезнуть». Он видит агрессивное наступление масс-медиа, видит безразличие правящих кругов к вопросам искусства. В послевоенные годы Онеггер достиг вершин признания. В 1948 году Цюрихский университет присвоил ему степень доктора honoris causa с мотивировкой: «Смелому пионеру и великому композитору во всех областях музыкального творчества». Онеггер становится президентом «Интернациональной федерации и ассоциации авторов театральной музыки», основателем и президентом Музыкального совета при ЮНЕСКО. Весной 1952 года во многих европейских городах проходят фестивали, посвященные его шестидесятилетию. Тогда же Французская академия избирает композитора своим почетным членом. На заседаниях Академии ему предоставляется кресло «для выдающихся иностранцев» (не забудем: Онеггер гражданин Швейцарии, а не Франции!), которое некогда занимал Гайдн.

Самая яркая черта облика Онеггера — его трудолюбие. Он сам называет себя «честным работником», «неутомимым тружеником». Во время, свободное от гастролей, он надолго уединяется в рабочем кабинете, где никто не смеет его тревожить. Телефон выключен, на дверях квартиры — надписи на нескольких языках: «Здесь работают. Просьба не беспокоить». В кабинет ему приносят еду, и он перекусывает, не отрываясь от письменного стола или рояля. Лишь закончив положенный на день урок, он присоединяется к жене и дочери. Вечера посвящаются концертам или театру. В самом конце дня, перед сном, он пересматривает то, что было написано. В самодисциплине, в этом строгом распорядке, которому все подчинено — семейные традиции, впитанные с детства. Идеалом для него служит Стравинский, которого Онеггер считает «спасительным примером, которому мы все должны подражать». «Стравинский непрестанно борется за уточнение музыкальных идей, за их осуществление, в котором он требует совершенства... Иными словами, «Гений есть терпеливый и длительный труд». И гений Стравинского есть нескончаемый труд», — пишет Онеггер в статье «Стравинский — музыкант-профессионал».

Онеггер продолжает вести большую концертную деятельность. Появляются и новые сочинения: трагическая Третья симфония, получившая подзаголовок Литургическая, Пятая симфония, отражающие мрачные настроения композитора, а наряду с ними светлая Четвертая симфония, Камерный концерт, «Архаическая сюита», Рождественская кантата на литургические и народные тексты.

Скончался Онеггер 27 ноября 1955 года в Париже.

Л. Михеева